Благодарю Алексея Наумова за ссылку на сборник «Восстановление родства» III и IV фестивалей семейной истории, где опубликованы воспоминания Софьи Самуиловой «Федосья из Подлесного». Софья Самуилова – дочь священника Воскресенского кафедрального собора г. Пугачёва о. Сергия Самуилова. Она «пещерную старуху» не знала, но записала рассказы очевидцев. Из этих воспоминаний к моему тексту о впечатлениях К.С. Петрова-Водкина от встреч с «пещерной старухой» можно добавить некоторые сведения, о которых Кузьма Сергеевич не знал или умышленно изменил, когда писал свою повесть «Хлыновск», чтобы сделать из неё «художественную вещь». Он называет бабушку Федорой, хотя настоящее имя бабушки было Федосья, а Феодорой она стала позже, когда приняла монашеский постриг в женском православном монастыре.
Кстати, только в воспоминаниях С.С. Самуиловой я нашла подтверждение устному рассказу хвалынской художницы Е.К. Серовой (1905-1999) о существовании женского православного монастыря в южной части города, в районе маслозавода. Монастырь появился перед революцией и в нём не успели построить церковь, а построили только жилой дом для монахинь. Молиться монахини ходили в Крестовоздвиженскую церковь, которая находилась недалеко от дома родителей К.С. Петрова-Водкина. В этой церкви будущего художника крестили в 1878 году, в ней он венчался в 1910 году, а чуть позже Кузьма Сергеевич написал на одной из стен пятиметровое «Распятие».
Бабушка Федосья, когда жила в пещере, ходила молиться в Подлесное или в скит Свято-Троицкого мужского православного монастыря, где на горе в окрестностях Хвалынска была церковь во имя Сергия Радонежского (сейчас это территория Национального парка, от церкви на вершине горы сохранилась часть кирпичного фундамента). Когда Федосье стало совсем трудно ходить за водой и в церковь, она приняла постриг во вновь созданном православном женском монастыре. И монахини сначала водили её в Крестовоздвиженскую церковь на службы, а потом даже носили её. На территории монастыря она и нашла последний свой приют в 1921 году (ей было 95 лет), а не на старообрядческом кладбище, как предполагала я. От дома родителей художника можно было видеть могилу Феодоры за монастырской решёткой.
Е.К. Серова рассказывала, что женский православный монастырь сгорел, но в каком году, затруднялась сказать. Судя по письму К.С. Петрова-Водкина жене в 1923 году из Хвалынска, где он упоминает о могиле Феодоры, монастырь ещё существовал.
Софья Самуилова в своих воспоминаниях приводит пример исцеления больного бабушкой Федосьей маслом из Сарова, упоминает о летней даче епископа Гермогена, которая была в Подлесном и разговорах бабушки Федосьи с епископом, в которых та берёт на себя смелость наставлять Гермогена «на путь истинный».
Соединив сведения из моей статьи и воспоминаний, записанных С.С. Самуиловой, можно более полно представить десятилетие жизни Федосьи, проведённое в Хвалынске и его окрестностях.